"Страдание молодого Вертера"

Я позвал - она пришла. И села. Я молчу - она молчит. Ну, что я ей скажу? О чём я с нею буду говорить? Ну что толку, что я ломаю её пальцы, жму её руку, чтоб она чувствовала. А что именно? Она и так чувствует!
Я в замешательстве. А как с нею хочется говорить! Ласково прижаться к её груди!.. Увы, я не в силах этого сделать! Она сидит, я - лежу. Оба молчим. Ну, говори же, язык мой неповоротливый! А ведь, правду сказать, я её люблю! Люблю её всей душой и сердцем, как холостой - девчонку! А она? Хоть бы она заговорила! Я же не решаюсь. Вот была Дуся - хохотунья. Она бы тут так не сидела! Она б нашла о чём говорить!..
Не поверишь, друг, как трудно и больно в 24 года лежать и быть не любимым, жить без любви и ласки девичьей. Это уже слишком! А себе прощаю это только потому, что помешала этому служба и распроклятая война! Но ведь кровь-то! Кровь молодая не хочет мириться с этим! ЕЙ дела нет до этого! Она хочет жизни и желает, жаждет, пока она сама горяча, чтобы было около теплое, нежное женское горячее тело, чтоб была настоящая любовь! Эх!.. Да нет её! Нет этого желанного! А как бы я любил, ласкал её нежно, целовал, убаюкивал бы нежными словами, жался к её пышной груди прелестной!.. О, это не в моих силах об этом и помечтать! Ну, что я? Я - калека. Вдобавок, аппендицит приковал меня к постели. Другое дело в мирное время. А сейчас я изуродован, я - жертва этой кровавой бойни 20-го века! Но я ж не виноват тому, что я от этой самой бойни остался калекой! "А жить торопится и чувствовать спешу" - как сказал один поэт.
Вот ты, Сима, сидишь сейчас и молчишь, и я молчу. А знаешь ли ты, что во мне кипит всё от трепета горячего желания моего сердца, кипит в моей душе! Сидишь вот и не можешь слова сказать в пользу любви. А ведь и ты же не без желания? Ты ж пойми, дорогая, ведь уже и тебе немало лет, без малого 22! А я вот старше тебя на два года! Твоя молодая девичья жизнь тоже не к рассвету, а что ни день, то к закату. А ты этого или не хочешь понять? Ты это сама прекрасно понимаешь, даже более - и чувствуешь! Но почему же человеческое сердце не так устроено, что ты, к примеру, не можешь чувствовать, как страдаю я! О, если б ты узнала, кто твой поклонник!..
Знаешь, Сима! Ты вот шутишь, балуешься с иными. Но пойми ж ты, дорогая, ведь всё это лишь на время. Тот же Кузьменко, что с ершом. Он же не потому к тебе так липнет, что полюбил тебя. О, нет! Это видно сразу и со стороны! Ему нужна лишь ты как женщина, женщина на время! Ты бы посмотрела в мое пылавшее сердце. Ты нашла бы в нём любовь и ласку без границ! Я хочу любви и любви настоящей!
Сима! Все это я думаю, но никак не могу перед тобой открыться. Если б ты знала моё страдание! Ты бы поняла меня и ... приласкала!
Мое желание, желание юноши! Юноши отцветающего!..
Взгляни на меня, Сима! Взгляни на моё страдание от любви! Как жаль, мы бессильны заглядывать в душу отдавшегося тебе человека! Но я хочу сказать тебе слово. Слово дельное, пойми! Вот оно, слушай!
Я - со средним образованием. Педагог. Ну, калека. Так что ж! Что я, не могу найти себе работу? Я так же могу себе работать учителем, как и в мирное время! И буду спокойно ходить. Да разве грамотный человек пропадет? Никогда! А ты? Ты этого, конечно, не видишь, этого уверенного биения моего сердца! Тебе надо лишь временное увлечение тем или иным, не зная, женат он или нет. Тебе, видимо, нет дела до этого! Может, ты ему больно уж нужна, как гусыне хомут. Ты вступила на полную ступню ног жизни, ты должна понять своё место в ней. Неужели ты не можешь выбрать в жизни то, что более преданно тебе? Пора же и мне, наконец, успокоить мое взбунтовавшееся сердце! "Но, Сима, куда ты уходишь?" - "Спи, ты спать должен. Видишь, все спят."
К чёрту! Пусть все спят!
Ушла!.. О ты, сердце, потерпи, не разорвись! Пережили многое, переживем и это! О, судьба! Почему не улыбнешься мне!? Почему же ты шлешь мне горе к горю? Взгляни хоть какая другая с улыбкой на устах! Прижми хоть кто другая к груди своей! Я хочу, хочу я этого: любви! Спасибо, Фаина, что ласкала ты в своё время меня так нежно и нежно целовала. Не ты ли научила меня впервые целоваться взасос? Не ты ли прижимала меня нежно-нежно к вздымавшейся груди своей? Сейчас? Сейчас я чувствую отчужденность в душе, пустоту. Хотя я и не любил тебя тогда, как будущую мою, но я любил тебя как женщину - за теплоту твою, за ласку и нежную любовь без притворства. А теперь? Теперь никто так не ласкает, как тогда ты. Где и ты, Аня, милая, таинственная, о ком всю свою жизнь я почти непрестанно сокрушался и мечтал? Где ты, желанная Аня, крошка моя, любимая, бесценная! Откликнись!.. Вечер. Я помню тот вечер, Аня, как ты провожала меня в Армию. То было в клубе. Мы сидели бок о бок с тобой. Как было хорошо мне тогда! Вот бы ты пораньше показала свою привязанность и любовь ко мне! Но нет же! Ты этого не хотела, и то время прошло безвозвратно. Но хорошо, и на том спасибо, что навек согрела мое сердце, говорила его! А где теперь сама? Где ты, моя тогдашняя, любимая? Ты живешь, далеко! Я на Урале. И, наверное, уж забыла о нём, чье сердце продолжает иногда сокрушаться по тебе.
Сердце, когда всё это кончится? Когда я буду ласкаем и пригретый?
Я жду, жду её, желанную! А она? Она ушла!..

С.М. Кушаков
25 февраля 1943 года